Коррупция - "язва" общества. То, что существует очень давно, но то, что мешает жить людями именно сейчас. Самое интересное в коррупции - это то, что она является не проблемой, а ее симптомом. Борьба с коррупцией как с явлением не избавляет общество от причин ее возникновения, а наказание за коррупцию не исправляет созданные ею проблемы.
Неэффективность борьбы с симптомом[]
Есть дом в историческом центре Праги. Он выступает за "Красную линию". Дом строился за лесами и высоким забором. Когда он был построен и все увидели, что он выступает за "красную линию", исправлять что-то было уже поздно. Но правитель нашел документ, разрешающий строительство и просто повесил того чиновника, который подписал разрешение. Прямо на том доме. Чиновника повесили, но дом остался стоять и его не снесли. Болтавшийся висельник должен был предупредить остальных чиновников блюсти закон. Перестали ли они брать на лапу? Нет. Они просто перестали оставлять последствия своей деятельности.
Коррупцию следует также рассматривать, как игру. Есть риск и есть предполагаемая выгода. Чем выше риск, тем выше ставки игры, но повышение риска (ужесточение наказания или увеличение частоты арестов) не ведет к прекращению игры. Оно ведет только к повышению ставок. Как и борьба с наркотиками ведет, как правило, к росту цены на них.
Также стоит понимать, что организация борьбы с коррупцией провоцирует вовлечение в коррупцию самих борцов и выстраивание коррупционных пирамид, заканчивающися, в худших случаях, верхушкой власти, если таковая не является в юридическом смысле хозяином подконтрольной территории.
Назначенные чиновники[]
Теперь посмотрим, когда именно возникла или смогла возникнуть коррупция. Коррупция свойственна наемному чиновничеству. Руководитель, который не является наемным чиновником, не имеет интереса в коррупции. Он будет получать свой доход наоборот, от честного и прозрачного ведения дел (налоги для королей или акционераная прибыль для капиталистов) и коррупция будет, в первую очередь, грабить его. Именно поэтому коррупция не была свойствена феодалам как правящему классу. Поставлен ли наемный чиновник сеньором (королем или еще кем-либо) или избран из народа - он должен как-то оправдывать свое существование, или в терминах современной экономики "создавать добавочную стоимость".
Если чиновник поставлен королем или вышестоящим чиновником, то он вообще не зависит от людей, которыми он поставлен управлять, и чьи проблемы он поставлен решать - он от них отчужден. Его "добавочная стоимость" создается в контроле вверенного пространства и повышении налоговых поступлений. В такой ситуации он будет делать все, чтобы получить себе дополнительный доход и коррупция тут должна и может процветать, не замыкаясь, правда, на верхушку власти, так как верхушка в коррупции не заинтересована и, что также важно, обладает неограниченным репрессивным аппаратом. Таким образом, задача коррупционера - брать, но не настолько много, чтобы информация о его мздоимстве попала на самый-самый верх. На больших подконтрольных территориях, где от короля до мелкого чиновника существовала целая иерархическая лестница других чиновников, коррупция процветала и не могла не процветать.
Избранные чиновники[]
А если чиновник поставлен людьми? Если в стране работает избирательная система и люди сами себе выбирают руководителя, старосту, администратора иди еще кого. Откуда там возникает коррупция? Этот вопрос наиболее интересен, так как феодальные отношения у нас уже давно в прошлом и чиновники у нас, как бы, выборные или ставленники выбранных.
Чтобы понять источник проблемы, нужно уйти в самую глубину. И мы уходим. Берем общину, состоящую из, скажем, 10 человек. Для того, чтобы управлять неким аккумулированным ресурсом, требуется некий представитель общины, который будет действовать в ее интересах. Скажем, у общины есть построенная ею дорога и требуется сторож, собирающий пошлину с проезжающих.
Какова будет судьба этого сторожа, если хоть кто-то в общине узнает о том, что сторож пропускает всех за деньги, но часть этих денег прикарманивает или что он пропускает купцов и берет с них пошлину меньшую, чем реальная стоимость провозимого? Этого сторожа, как минимум, моментально заменят, а как максимум - линчуют и все деньги заберут.
Подобная практика существует и сейчас, когда, скажем, родители школьников выбирают председателя родительского комитета, собирающего деньги с родителей и закупающий необходимое классу (шкафчики, экскурсии, тетрадки и т.п.). Малейшее подозрение в небеспристрастности и все - такого председателя тут же меняют.
Получается, что добавочная стоимость выборного чиновника заключается в предоставлении общине административных или диспетчерских услуг. Чиновник эффективнее толпы руководит аккумулированным или общим ресурсом на благо общины. Чиновник организовывает сбор мнения общины по тому или иному поводу, и чиновник же реализовывает указания общины.
Практика выборов наиболее достойных людей во власть и была первым шагом организации власти. Древняя Греция и Древний Рим - классические примеры такой организации. Но у нас есть диалектика и принцип количественно-качественного перехода. Община из 10 человек - не община из 1000 человек. Собрать мнение десятка много легче, чем мнение тысячи. К тому же, если среди 10 человек можно найти консенсус по поводу достойнешего, то среди 1000 - уже нет.
Тогда приходит к реализации идея выборов, причем а) на определенный фиксированный срок и б) большинством голосов, но не консенсусом и не "подавляющим большинством". При такой системе исчезает понятие "мгновенной замены". Также при такой системе исчезает понятие подозрения в нечестности. Если подозреваешь - твое дело, проголосуешь "против". Все организовано.
И вот на этом этапе снова происходит отчуждение чиновника от общины, которой он должен служить. Во-первых, он имеет полномочия, выданные ему на срок и которые у него трудно отобрать по законам, написанным самой же общиной; во-вторых, вес голоса отдельного члена общины размыт и несущественен. Конкретного человека можно и обидеть, и "наклонить", и пренебречь его интересами ради "интересов общества". Например, в современном обществе, 1 депутат местного совета представляет интересы где-то 10 000 домохозяйств. Кто-то против? Пусть засунет свое против себе в папку. Остается еще 9 999 семей.
Отчуждение[]
Получается, что теоретически, выборный чиновник может сильно обидеть половину электората и слегка вознаградить вторую половину. На следующих выборах за него проголосует 50% людей, а его жена добавит еще один голос. А сам чиновник будет жить с маржи, с разницы между денежным эквивалентом "обиды" и денежным эквивалентом "награды". Интересно, что на следующий срок он может очень сильно обидеть вторых, но совсем не обижать первых, уже ранее обиженных. Первые почувствуют "улучшение" и проголосуют за чиновника, а мнение вторых уже не существенно. На третьем круге... ну, вы поняли. Также стоит понимать саму ущербность идеи альтернативных выборов. Выборы рано или поздно превращаются не в процедуру назначения чиновника, а в процедуру легитимизации чиновником узурпированной им власти.
Также, если в его руках находятся средства массовой информации и пропаганда, то можно обижать всех. Только одних чуть сильнее, а других чуть слабее, рассказывая по телевизору, что "другим еще хуже". И что страшно - ведь сеньора, владеющего землей, на которой разгулялся чиновник, не существует.
При этом уже не имеет значения, наживается ли чиновник за счет банального взяточничества или за счет того, что "сидит на вентиле". Это все - коррупция. И источник ее - отчуждение народа от избранной им власти.
Ретроспектива решений[]
Когда народ посмотрел на то, какие безобразия творятся, для борьбы с коррупцией им были предложены три решения:
- Выбирать или приглашать из-за рубежа самых-самых достойных и давать им абсолютную власть.
- Избирать чиновников пожизненно и мотивировать "бонусами", чтобы чиновник, уличенный в коррупции, терял все привилегии раз и навсегда.
- Наказывать не только мздоимцев, но и взяткодателей.
По пункту 1. Человечество перешло от демократии к монархии, и это слегка исправило ситуацию. При этом мы помним, что чиновник, назначенный сверху, отчужден от народа уже сразу, по определению.
По пункту 2. Эта практика работает и до сих пор, например во многих странах судья - пожизненная должность. Но это не спасает. Человек, попадающий в "систему", просто не может быть чист на руку. Такое явление, как круговая порука, просто вынудит его играть "по правилам" или валить из системы.
По пункту 3. Возникает неприятная ситуация, когда взяточник, считающий, что ему недоплатили, получает еще один рычаг шантажа жертвы. К тому же, это снова-таки, мера, адресованная к симптому, а не к причине. И, как понятно, коррупция - это не только взятки, а именно утилизация ресурса возникающего из данных чиновнику на время полномочий по управлению чужими активами.
Причина, корень коррупции - в отчуждении чиновника от людей, которым он создает "добавочную стоимость", а отчуждение возникает потому, что крайне сложно организовать большую массу людей на принятие каждодневных решений по тому или иному вопросу. Это просто нереально. Мало людей компетентны в вопросе. Мало людей вообще будут участвовать или считать тот или иной вопрос для себя важным. Перманентный референдум дорог и неэффективен настолько, что общество готово "платить" коррупцией за то, чтобы его избежать.
Новые возможности[]
Вместе с тем, наступает волшебный XXI век и оказывается, что заставить 1000 человек сделать какую-то глупость, которую называют термином "флеш-моб", очень легко. У нас появились технологии, которые могут и персонифицировать ответственность каждого за то или иное решение, и собрать мнение людей и направить их активность в нужном направлении. Так что, государство - флеш-моб?
Разумеется - нет, но идея ничего себе. Вот - работающий пример, эксплуатирующий ключевую идею. А вот - более подробный концепт, еще не воплощенный. Надо только подумать, что делать с пассивной частью населения, которая готова поверить авторитету, но не думать самостоятельно. Также надо представить себе систему, в которой делегаты не будут "срочными", а будут мгновенно отзываемыми и их работа будет полностью прозрачна и анализируема каждым, и, в частности, людьми, разбирающимися в теме и способными высказаться по существу. И самое главное - надо понять, для чего, собственно, нужно государство.
Если уйти от понятия "аппарата насилия" - а для этого оно уж точно не нужно простым людям - то оказывается, что чуть ли не единственной функцией всей армии бюрократов являтеся сбор налогов и их распределение. И чтобы понять, как может работать система без государства, представим себе снова решение проблем уровня общины. Скажем, ЖЭК или кондоминиум.
Администрация ЖЭКа или менджмент кондоминиума решает следующие вопросы: Сбор денег с жильцов и направление их на простые вещи - побелить подъезд, оплатить консьержа, распределить желающих пользоваться общим кортом или паркингом, приобрести новые ворота во двор или починить уличый фонарь. Также в функции менеджмента может входить многое другое, что он не собирается брать на себя: заказать общий для всех школьный автобус, организовать доставку молока, провести жирный интернет-канал.
Именно "нехарактерные" для ЖЭКа функции покажут нам, как поступать. Как поступают сейчас люди? Они долго договариваются и скидываются деньгами, а потом поручают кому-то одному администрировать "проект". (Мало того, если мы говорим об интернете и новых технологиях, то уже существуют проекты, объединенные одним термином: Crowd Funding ). После этого стоит учесть вклад каждого и, если это, скажем, общий корт или бассейн, то и разделить прибыль, получаемую от сдачи ресурса "наружу". Также, нужно будет корт или бассейн разделить на всех, чтобы каждый смог им пользоваться, забронировав заранее. Практически, стоит взглянуть на сбор платежей, не как на мзду, которой следует избегать, а как на соучастие, к которому стоит стремиться .
Итог[]
Очень легко представить себе (и даже посмотреть на примере) систему, похожую на социальную сеть, но с функцией организации совместного использования и приобретения ресурсов. (описание проекта сети можно найти тут) Сеть с досками объявлений, кармами (репутационными оценками, выставляемыми пользователями друг другу), торговой площадкой для торговцев ресурсами, с организацией групп по принципу объединения вокруг ресурса, который хочется приобрести или эксплуатировать. Тогда и будет видно, кто за что и кому заплатил, а не просто "квартплата". Тогда эту систему можно масштабировать до уровня района, города и страны. Ведь весь вопрос - в организации сообществ от политической партии до концессии на строительство новой больницы, сообществ, организованных вокруг общего использования ресурса или общих взносов на какое-то дело. То есть, не стоит начинать некий "национальный проект электронного государства". Начать стоит с паркинга или гаража. С ТЗ на программное обеспечение.
Раз мы решили главную проблему, то коснемся и второстепенных:
а) Пассивность части общины, "мгновенность" полномочий и некомпетентность большинства. Ведь правда: вот на столе лежат два проекта путепровода. За какой платить? И платить ли за путепровод вообще, или лучше построить линию электрички? А может, нужен детский сад? Этот вопрос решается очень просто. Он, по большому счету уже решен. В Корпорации Lloyds's. А вот, как этот подход можно применить для управления государством.
б) Прозрачнойсть действий чиновника. Во-первых, сама система, описанная выше, не оставляет чиновнику места для злоупотреблений. Чиновник превращается в нанятого общиной администратора того или иного проекта. Уровень его репутации (карма) позволит ему сохранить свою работу и дальше. А если ему не будут доверять, то просто не поручат новый проект. Вместе с тем, развитие информационных технологий лишает коррупцию еще одного базиса. Мы все движемся к обществу, где все будет учтено. Все движения людей, все транзакции, все имущество, которое у них есть. Дисконтных карт и камер наблюдения меньше не становится. Деньги стремительно уходят в регистрируемую и протоколируемую безналичную форму. Скоро, совсем скоро, нельзя будет ни продать краденное, ни украсть, ни получить взятку или воспользоваться ею. Противоречие в том, что обладать доступам к этим данным будут не все. Это противоречие должно как-то разрешиться. Тогда и наступит реконизм.